[Осенний луч]

...Ну в общем-то да, я всегда гордилась (Боже мой!) тем, что у меня не складываются отношения с девчонками. Что с парнями легче, что они лучше понимают меня, что они интересуются не фигурами и шмотками, а чем-то настоящим - музыкой, свободой, справедливостью... И было у меня всегда, в лучшем случае, несколько девочек, с которыми мы друг другу улыбались, да две-три, с которыми можно было хоть о чем-то поговорить. Ну и Сандра, конечно, куда же без нее, но и она тоже всегда предпочитала мужское общество - в принципе, мы часто и были вдвоем среди ребят.

Ах, как презирала я девушек, которых видела в метро или в кафе, сидящих/идущих вдвоем, втроем, впятером! Боже, гламурные дуры, небось только и треплются о помадах да туфлях! У меня-то с моими вадикамидемонаминазаровымикнязьями совсем другие разговоры!..

Женская группа в колледже, женский коллектив в бухгалтерии - все дружили между собой парами, тройками и группками, я же была, в основном, одна, и изо всех сил посмеивалась над ними, а они, безусловно, мне завидовали...

Мама поддерживала меня: у нее, всю жизнь проработавшей в строительном управлении среди офицеров (а до этого отучившейся в физмате да на строительном), тоже не было подруг, кроме одной - но с этой четырнадцатилетней дружбой случилось что-то, о чем мама до сих пор не хочет рассказывать.

Вот только я-то училась на финансиста, а работала бухгалтером - женщины, женщины, женщины. И вот у моих ребят стали появляться девушки. А потом я родила ребенка, и вадики решили меня "не дергать". И я осталась практически одна - ни поговорить, ни поплакаться, ни посмеяться. Я взахлеб переписывалась и созванивалась с очень реальным, но саратовским, и оттого виртуальным близким другом, светлой тенью по моей жизни следовала Ольга Николаевна с океаном своей боли на тот период, но умудряющаяся всегда меня рассмешить, Сандра иногда приезжала и умилялась ребенку, но так сложно было что-то объяснить ей, чья жизнь пока еще не изменила статуса...

Все это редко, изредка, случайно и мимолетно. И я стала смотреть телевизор - много, много, много телевизора: пока бесконечно пыталась накормить ребенка пустым молоком, пока ждала мужа с работы, пока остывала после постоянных скандалов. И в каждой мелодраме, саге, сериале - непременно подруги, которые встречаются, пьют чай или водку, разговаривают о мужиках, детях и - о Боже! - шмотках.

А в доме прочно поселились бардак, грязь, крики, неудовлетворенность, озлобленность - на себя, на мужа, даже на ребенка. На весь мир. Обида, кровная обида на ребят, с которыми так много связывало, но которые так спокойно и тихо ушли из моей жизни.

Только сейчас, спустя годы, я понимаю, что мои мальчишки при всем желании не могли бы дать мне того, что было мне так необходимо. Потому что - невероятно! - я нуждалась именно в женском общении. Мне, оказывается, безумно хотелось сидеть в кафе или на кухне, говорить о мужиках, детях и шмотках, мне хотелось смеяться тем особенным, женским смехом, о котором сегодня писала Ольга Николаевна, мне хотелось плакать вместе и пить, пить, пить - на тот момент казалось, что виски, а на самом деле, я думаю, меня устроил бы и зеленый чай. Мне решительно некому было рассказать, что я ненавижу свое пустое после родов тело, отвисающую с каждым кормлением грудь и растянутый живот. Мне не от кого было услышать "Он, конечно, козел, но за семью все равно надо бороться!". И так далее - это темы для женских разговоров, только женских.

Сейчас же, бесконечно разговаривая на работе с воспитателями, нянечками и моим любимым делопроизводителем, в перерывах между лекциями с сокурсницами да и на лекциях - с преподавателями, тоже ведь женщинами, - имея в ПЧ и Избранном, в основном, девочек - мне легче почувствовать себя счастливой. Я с лихвой выговариваю необходимые женщине двадцать две тысячи слов в день. У меня есть старшие... ну, не подруги, скорее, просто коллеги, с которыми все равно обмениваешься опытом, и у которых чему-то учишься. В институте с некоторыми девочками сблизились уже настолько, что свободно говорим на личные темы. Ольга Николаевна - отдельный разговор, мы сейчас будто бы вместе начинаем учиться другой жизни, иначе мыслить, по-новому чувствовать - и это то самое пресловутое "общение с единомышленницами". Чем больше я говорю в течение дня - тем больше у меня энергии к вечеру, тем легче мне улыбаться, тем снисходительнее я отношусь к себе и к миру.

Общение же с мужчинами сузились донельзя. Я много говорю с мужем, регулярно созваниваюсь с братом, редко и подолгу созваниваюсь с моим саратовцем и изредка перекидываюсь парой ничего не значащих контактовских фраз с Вадом. Раз в недели, месяцы звонит кто-то из ребят, кому вдруг необходимо и некому больше выговориться, рассказать о любви, разводе или новом бизнесе. И... И мне, кажется, этого достаточно - меня просто нет на более продуктивное взаимодействие с мужчинами.

Не скрою, иногда до слез накатывают воспоминания о компании из пяти-шести мужских косух и плащей и одной-двух женских. О длинных волосах - прямых, волнистых и вьющихся, черных, русых и золотых, до плеч, до лопаток и до пояса, распущенных, хвостиках и хвостах... О пропахших пивом и потом футболках Металлики, серебряных пряжках и кольцах, черных ногтях и снова-таки о распущенных волосах... О концертах, о ночных подъездах, о настойке из канистры... О музыке, которой упивались, сидя в ступинской квартире с черными простынями и фарфоровыми куклами... О... Да о многом, чего уж там. Многого жаль, многое тогда не ценилось, многое, почти все ушло безвозвратно.

И трудно, невероятно трудно принять, что это нормально, что жизнь идет и меняется, что сейчас было бы нелепо сидеть толпой перед монитором, на котором Винамп, бывало, доводил нас до всеобщего оргазма вокалом того же Кипелова или несравненной Тарьи, когда скоро забирать ребенка из сада, завтра в первую смену, да и вообще хорошо бы напечь мужу плюшек да начать готовиться к семинару по подвижным играм... Жизнь не стала хуже или "пустее" - жизнь стала другой, и в этой, другой жизни, мне нужно общаться о шмотках, а не трясти волосами на концерте...

И сейчас, сидя в институтском кафе с девочками и обсуждая заведующих, я чувствую себя кем угодно - сплетницей, болтушкой, юной студенткой, "своей" (!!!), - но только не одной из тех, кого я так старательно презирала лет семь назад. Потому что, мне кажется. я стала гораздо мудрее и терпимее, начав общаться с женщинами.

Comments

Я согласен, женщины — очень неплохие))) И я рад, что мир твоего понимания стал шире.

[Осенний луч]

debugger,